Максим ВИТОРГАН поставил спектакль по пьесе МОЁшника
Бывший редактор «МОЁ!» Ярослав СВИРИДОВ написал пьесу «В городе Лжедмитрове», которую поставил в Москве режиссёр Максим ВИТОРГАН, а главные роли сыграли известные актёры и музыканты группы «Несчастный случай»
Максим ВИТОРГАН поставил спектакль по пьесе МОЁшника
Бывший редактор «МОЁ!» Ярослав СВИРИДОВ написал пьесу «В городе Лжедмитрове», которую поставил в Москве режиссёр Максим ВИТОРГАН, а главные роли сыграли известные актёры и музыканты группы «Несчастный случай»
Ярослав Свиридов несколько лет работал одним из редакторов газеты «МОЁ!», параллельно сотрудничая с разными телешоу и журналами, где был нужен его особенный талант — писать смешно. Ведь Слава даже обычный гороскоп всегда мог превратить в юмористический рассказ. Что он, кстати, в «МОЁ!» и делал. Но к нашему несчастью, талант Славы заметили не только мы. И лет 15 назад Ярослава пригласили на должность редактора в журнал MAXIM. Это было большим ударом для редакции «МОЁ!», но в столице для Ярослава открывались новые творческие горизонты, поэтому скрепя сердце в Москву мы его всё-таки отпустили. Там Ярослав продолжал писать статьи для журналов и пробовал себя в роли сценариста. Вскоре он познакомился с одним из основателей популярного в своё время ТВ-шоу «ОСП-студия» Сергеем Белоголовцевым. Именно к нашему Ярославу обратился Белоголовцев, когда нужен был сценарист для воплощения идеи Алексея Кортнева (лидера группы «Несчастный случай». — «Ё!») создать на сцене «музыкальный стендап».
— Началось всё ещё лет пять назад, когда Сергей Белоголовцев ни с того ни с сего рассказал мне, что Алексей Кортнев, с которым они старинные друзья, придумал смешное название для города — Лжедмитров. Я хмыкнул, забавный каламбур. Ну и всё, забыл, естественно, об этом. Но прошло года три, и я снова услышал это название, — вспоминает Ярослав.
К этому моменту у Алексея Кортнева из каламбура вызрела уже целая история про город Лжедмитров и то, как её можно показать. Будущему действу музыкант дал жанровое определение — «стендап-мюзикл»: все роли в нём, по задумке Алексея, должны были играть музыканты «Несчастного случая». Предполагалось, что они прямо перед микрофонами будут менять образы, используя элементы костюмов: например, просто надевая на голову фуражку и тут же перевоплощаясь в гаишника.
— Сперва мы втроём, Кортнев, Белоголовцев и я, покумекали вечера три, намечая, что будет за чем происходить. После чего я начал помаленьку кропать. Первый вариант пьесы, довольно, надо признать, незатейливый, был готов к марту 2018-го. Потом был второй, третий и четвёртый. К этому времени стало понятно, что мы уже ничего не улучшаем, а просто добавляем какие-то завитушки, — вспоминает Ярослав.
Когда окончательный текст был готов, Алексей Кортнев буквально уговорил Максима Виторгана взяться за постановку.
— Если первоначально представление должно было быть легко переносимым с места на место и играть его можно было в любом месте, где есть сцена, то после того, как к постановке подключился Виторган, она превратилась в большое и яркое представление, которое уже ни в один клуб не влезет! Махина! Звукооператоры, художники света, машинисты сцены! Тридцать пять тысяч одних осветителей! — шутит Ярослав.
«Я думал, чтобы стать режиссёром, надо всего лишь надеть шарф»
— Ярослав, пишут, что твой сценарий доработал Максим Виторган. Так ли это?
— Без Максима это был бы совсем другой спектакль и во многом другая история. Текст посерьёзнел. Максим избавил его от излишней весёлости, но не в ущерб общей абсурдности. Многое сократил, что-то вынес на первый план, что-то убрал на третий, перемешал сцены, где-то сместил акценты, добавил новые диалоги. В результате всё стало намного драматичнее, а в старых репликах появились такие смыслы, о которых я даже не подозревал, когда их писал.
— Сложно было работать с Максимом Виторганом?
— Нет, учитывая к тому же, что мы с ним в основном общались в мессенджерах и по электронной почте. Допустим, он просил прислать дополнительные реплики для персонажа, и я присылал несколько вариантов на выбор. Максим чётко знал, чего он хочет. Он внимательнейшим образом прочитал все существовавшие черновики. К примеру, в первых двух вариантах у меня была фраза «Жить — значит забывать», которую я впоследствии выкинул — посчитал, что это звучит слишком выспренно. Однако Максим её не только вернул, но и сделал практически лейтмотивом пьесы. Причём я уже дважды слышал от смотревших спектакль, мол, как это точно: «Жить — значит забывать». А, скажем, лозунг «Как я рад, как я рад — Е равно Эм Цэ квадрат» я написал для программки (она у нас довольно затейлива), но он каким-то образом попал в пьесу.
— Известно, что, когда Максим работал над спектаклем, в это время он переживал развод с Ксенией Собчак. Как сказывалось это на его работе?
— Кто ж знает! Это как-то не обсуждалось. Есть личная жизнь, а есть работа. Виторган прежде всего большущий профессионал. К слову, лет десять назад я смотрел отличный спектакль «Кто» в постановке Виторгана и, честно говоря, понятия не имел, что в миру Максим известен скорее как актёр. Я всегда считал его в первую очередь режиссёром. И только совсем недавно узнал, что «В городе Лжедмитрове» — всего лишь его второй спектакль.
У меня был опыт сотрудничества с театром, после которого я думал, что легко могу и сам быть режиссёром. Случилось это, когда меня попросили «усмешнить» одну французскую пьесу — добавить шуток, которых там недоставало, и я побывал на нескольких репетициях. Не буду называть имени режиссёра. Тот режиссёр сидел в шарфе и изредка подгонял актёров. Тогда я подумал, что для того, чтобы быть режиссёром, мне нужен только артистический шарф. Но Виторган спустил меня с небес на землю. После того как я посмотрел, как он работает с актёрами (причём он делал это без шарфа!!!), я понял, что всё не так просто. Нужно видеть происходящее на сцене на нескольких уровнях, уметь мотивировать каждый жест и шаг, объяснить актёру, почему в этот момент должна быть именно эта интонация, и главное — добиться-таки от актёра этой интонации.
— «В городе Лжедмитрове» звучат десять песен группы Кортнева, которые он писал специально для спектакля. Это мюзикл или музыкальный спектакль? Насколько песни важны в нём?
— Виторган отказывается называть то, что получилось, мюзиклом. И как режиссёру, ему виднее. И в общем я согласен, что это драматический спектакль с песнями. В целом песни в «Лжедмитрове» — это скорее комментарий к происходящему на сцене. Когда Кортнев поёт: «...президенты хотят превратить эту Землю в потешный тир, где у них будут ружья, а вместо мишеней пригодятся мои сыновья. У меня их четыре штуки, президентам есть из кого выбирать», — это всё-таки скорее поёт Кортнев от лица Кортнева, а не его персонаж Антон Мячиков.
— Как прошла премьера спектакля? Как реагировала публика?
— Честно говоря, не знаю, как они должны проходить. По мне так в пределах нормы. За отзывами слежу по соцсетям. Недовольных реплик, кажется, было пока всего две-три. В целом большинству зрителей нравится. Кто-то даже в своём дифирамбе употребил слово «конгруэнтный». Я, правда, так и не посмотрел в словаре, что оно значит. Но звучит вполне убедительно!
— Ты читал отзывы о спектакле?
— Рецензий, кажись, ещё не было. Видимо, те два с половиной российских театральных критика, которые теоретически где-то ещё существуют, пока не смотрели наш спектакль.
— Собираетесь ли с этим спектаклем на гастроли? И когда его покажут в Воронеже?
— Гастроли, скорее всего, будут, но спектакль довольно тяжёл для перевозки, так что пока это только планы. Также в планах некая облегчённая версия, но и она пока лишь прожект.
— Слав, ты хотел бы продолжить работу с театром как сценарист?
— Да, кто же откажется! У меня даже есть одна готовая комедия, которую я написал до «Лжедмитрова». Правда, пока я её никому не предлагал. Там у меня аж шесть персонажей. Это не очень выгодно экономически. Вот будь их три, а лучше два, причём обоих мог бы играть один актёр, тогда бы я с большим оптимизмом смотрел на её будущность.
— Можно ли в наше время заработать на написании сценариев?
— В принципе конечно. Другое дело, что это довольно шаткий бизнес, когда ты не знаешь, что будет с твоей работой даже через неделю. Я, впрочем, больше знаком с ситуацией со сценариями для кино и ТВ. Есть у меня приятель, у которого работа (для кино) расписана, думаю, года на два вперёд. А есть знакомый, который после трёх месяцев работы сидит девятый месяц без неё. Что касается театра, то тут, видимо, и вовсе единицы могут сделать его средством стабильного существования. К слову, Кортнев вспоминая свои театральные работы (и переводы мюзиклов, и просто игру на сцене), говорил, что за несколько месяцев серьёзной пахоты зарабатываешь столько же денег, сколько за ведение двух свадеб. Отдача и усилия несоизмеримы. Так что это только для души. Ну и как способ удовлетворения своих творческий амбиций очень даже ничего.