«Я родился не в своё время»
Воронежский поэт Василий Нацентов рассказал о своей первой книге стихов, поездках по России и знакомстве с Евгением Евтушенко
«Я родился не в своё время»
Воронежский поэт Василий Нацентов рассказал о своей первой книге стихов, поездках по России и знакомстве с Евгением Евтушенко
Воронеж читает «МОЁ!»
Пять лет назад «МОЁ!» рассказывала о 15-летнем школьнике из Каменной Степи Таловского района Васе Нацентове. Мальчик писал стихи, обожал птиц и делал потрясающие снимки пернатых, достойные публикаций в National Geographic. Сейчас Васе 20 лет, и он известный поэт, член Союза писателей России и Союза писателей Москвы, печатается в «Юности», «Знамени» и других изданиях, выигрывает литературные премии, а некоторые его стихи переведены на немецкий и польский.
В августе этого года вышел первый сборник его стихов «Лето мотылька». Представить книгу Васю приглашают по всей стране и даже в Казахстан. В Воронеже презентация сборника прошла 15 ноября в магазине «Амиталь». Накануне талантливый парень забежал в редакцию на интервью и рассказал о встречах с Евгением Евтушенко и Дмитрием Быковым, поездке в Донбасс и Казахстан, зависти в литературной среде и цензуре.
О публикации в «МОЁ!» и птицах
— Это сейчас я езжу на какие-то выступления, а в детстве я был очень скрытным товарищем, — рассказывает Вася. — Чаще всего проводил время один, уходил в лес или поле. Мне нравилось снимать птиц и писать о них. Я не думал о том, что я как личность и то, что я делаю, может быть интересно кому-то ещё. И когда в «МОЁ!» про меня и с моими фотографиями вышел целый разворот, это было очень странно и приятно. До этого мои тексты выходили только в районной газете. И тогда я понял, что могу быть услышанным. Тот материал в «МОЁ!» был очень важным этапом в моей жизни.
Вася со смехом рассказывает, что его литературная деятельность началась даже не с публикаций в районке о птицах, а со скандала.
— Первая моя заметка вышла в 2009 году, когда мне 10 лет было. У нас в Каменной Степи было два водохранилища. Что-то произошло, и кто-то ради какой-то выгоды спустил воду из одного водохранилища. Рыба начала гибнуть, был соответствующий запах. Для меня в 10 лет это было так странно. И я написал про эту ситуацию заметку в газету, чтобы с этим что-то сделали. И заметку опубликовали! Был небольшой шум, заметка попала к главе района, которому это всё не понравилось. На озеро обратили внимание, сифон, через, который спускали воду, забетонировали, и через 2 — 3 года вода вернулась. Может, и без меня это всё сделали бы, но я тогда не мог молчать. В общем, с 10 лет я оказался в некой оппозиции. После этого меня не особо любили в школе. Я часто ездил на литературные конкурсы и форумы по экологии, пропускал занятия, ко мне относились как к какому-то отщепенцу. Даже если я что-то выигрывал, что престижно для школы, учительница могла сказать: «Лучше бы физику учил». В общем, в школе у меня не было никакой поддержки.
Сейчас Вася заканчивает географический факультет ВГУ, хотя собирался идти на журфак, а в литинститут у него было даже направление от Союза писателей России к моменту окончания школы.
— До сих пор не пойму, почему я не поехал поступать в литинститут. Но я совсем не жалею, что пошёл на геофак, — говорит Вася. — Как минимум потому, что там я встретил свою невесту Лизу, 23 ноября у нас свадьба. И что самое главное — на факультете меня поняли и приняли, я об этом часто и с большой благодарностью говорю.
О поэзии и времени
— Стихи я писал с самого раннего детства, — рассказывает Вася. — Это было очень счастливое для меня время, потому что я думал, что стихи пишут все, как картошку жарят, что это естественно. И только потом я узнал, что стихи пишут не все и даже не все их читают. Невозможно объяснить, как пишутся стихи. Если бы это было возможно, то это уже не была бы поэзия. Новые стихи я никому не читаю в принципе, потом их уже читают в печати. Они должны прийти в этот мир и остыть, отлежаться. Пока они мягкие, как из глины, от них ещё идёт пар, их очень легко испортить, обидеть. Они должны застыть. А через какое-то время я смотрю на стихотворение и либо его принимаю, либо исключаю из этого мира. Что-то меняю в них редко.
То, как Вася рассуждает, рассказывает о событиях своей жизни, на ходу цитирует поэтов и писателей, сбивает с толку. Неужели ему 20? Кажется, что он гораздо старше, будто и не из этого времени смотрят кристально-голубые глаза. Да и он признаётся, что чувствует, будто не в своё время родился.
— Я очень люблю живую книгу. Каждый вечер, если я дома, сажусь за фамильный старинный стол ручной работы конца XIX века, чтобы писать. Этот стол ещё мой прадед в 36-м году привёз из Москвы в Каменную Степь. А теперь я его забрал в Воронеж. Книги у меня стоят в старинном буфете. Это всё моё спасение, потому что мне очень тяжело в сегодняшнем времени. Все мои стихи и эссе пропитаны тоской по эпохе «оттепели», я должен был родиться в то время. Нынешнее время меня не принимает. Мне дают какие-то премии, печатают, я выступаю где-то. Но это делает не время, а люди, которые меня понимают.
О дне рождения Евтушенко и встрече с Песковым
— Как ни странно, но не Пушкин или Лермонтов, а именно Евтушенко был первым поэтом, которого я стал самостоятельно изучать. Среди писателей это был Василий Песков, — продолжает наш собеседник. — Когда я прочитал стихи Евтушенко, узнал, что он живёт в Америке, болеет, я и подумать не мог, что дважды окажусь на праздновании его дня рождения, в том числе и на последнем — в июле 2016 года (поэт ушёл из жизни 1 апреля 2017 года. — «Ё!»). Как я оказался на первом дне рождения? Уже тогда у меня были знакомые в литературных кругах. И так получилось, что я был проездом в Москве, и тут мне звонят старшие товарищи: «Хочешь с нами на день рождения Евтушенко?» Конечно, я не мог такую возможность упустить. На том празднике вино рекой лилось. На последнем дне рождения уже была совсем другая атмосфера. Ещё мне посчастливилось попасть в Москве на его выступление. Он уже тогда был без ноги, с протезом, болен раком. Он вышел на сцену, и все вскочили с мест, встречали его стоя. Он просто шёл, и из-за него смотрела не то чтобы смерть, а скорее вечность. И сначала это было страшно, потому что в последние его годы это увядание было тяжёло видеть, учитывая, каким он был раньше. Но когда он начал читать и петь… Это было одно из самых сильных впечатлений в моей жизни! Пообщаться нам удалось немного. Я у него спрашивал про известную поэтессу Веру Полозкову. Он сказал, что она талантливая, но пишет ерунду. Ещё я показал Евтушенко свои стихи перед отъездом. До этого он в беседе говорил, что сейчас нет красивых 22-летних поэтов. И я ему сказал: «Евгений Александрович, мне ещё нет 22, но я красив вполне, можно вам показать свои стихи?». Он сразу обратил внимание на эту дерзость, взял у меня распечатки со стихами. Но потом уже в поезде по пути в Воронеж я вспомнил, что не оставил свои контакты. А потом Евтушенко начал болеть, и я так и не узнал, что он думает о моих стихах.
А с Василием Песковым мы виделись в 2011 году на каком-то литературном конкурсе в Воронеже, за два года до его смерти. Мы почти не общались, я подписал у него книгу. Но я считаю, это подарок судьбы — увидеть тех авторов, кого я прочитал первыми.
О первом сборнике и поездках по стране
Сборник стихов Василия «Лето мотылька» издан при поддержке департамента культуры Воронежской области. Тираж в 300 экземпляров разошёлся всего за месяц. В сборник вошли в основном стихи, которые до этого уже публиковались в «Подъёме», «Юности», русскоязычном американском журнале «Этажи», некоторые стихи переведены на польский и немецкий. После выхода книги Васю пригласили на её презентацию в Казань, Тверь, Ульяновск, Алма-Ату.
— Конечно, я не сам эти поездки организовывал — денег бы не хватило, — улыбается Вася. — Например, в Казань меня пригласили, потому что за год до этого я получил там премию от республики на Аксёновфесте. А в Алма-Ату полетел на литературный форум от журнала «Дружба народов».
Обложку для «Лета мотылька» нарисовала невеста Васи Лиза Аксайская. Поэт говорит, что очень рад, что его девушка не имеет отношения к писательству.
— Мне кажется, два поэта или писателя вместе не могут существовать. Ну максимум лет 5 — 7, — говорит Вася. — И таких примеров в русской литературе много: Гумилёв и Ахматова, Ахмадулина и Евтушенко. Они были вместе, чтобы родились прекрасные стихи. Вот как у Евтушенко: «Со мною вот что происходит, ко мне мой старый друг не ходит…». Эти стихи могли родиться только после того, как он жил с Ахмадулиной.
Кстати, в сборнике есть и стихи про птиц. Как говорит поэт, его юношеская орнитологическая страсть переросла в спокойную и нежную любовь к птицам.
— Хотя я вру своей невесте, что она моя настоящая первая любовь. Но моя первая любовь — это птицы, — шутит Нацентов.
О Дмитрии Быкове
В 2016 году в Воронеж с выступлением в книжный клуб «Петровский» приезжал поэт и публицист Дмитрий Быков. Ещё на журфаке ВГУ должна была состояться его лекция, которая чуть не сорвалась. Вася Нацентов был среди тех, кто помогал поэту с организацией лекции.
— То ли Быков что-то про Путина сказал, то ли ещё по какой-то причине, но от ВГУ поступило распоряжение, чтобы его на факультет не пускать. Но на журфаке всё равно решили лекцию провести, — рассказывает Вася. — Мы с моим товарищем встретились с Дмитрием Быковым и его литературным секретарём у памятника Славы, чтобы помочь им пройти на факультет. Мы с товарищем прошли как студенты, литсекретарь — по паспорту, а Быкова не пускают. Он показывает корочку Союза журналистов России, корочку Союза писателей России, охранник всё равно не пускает. Быков говорит: «Ну как же так, у меня лекция, меня студенты ждут». В итоге охранник куда-то позвонил, и Дмитрия по паспорту пропустили. На лекции был полный зал, даже в проходах стояли. Но скажу честно, стихи Быкова мне не близки. Я приверженец поэзии, но не литературы, это разные вещи. Но Быков, безусловно, заметная и любопытная фигура, как публицист он мне нравится больше.
О выступлениях на Украине и цензуре
— В мае 2018 года с делегацией от Союза писателей России мы ездили с выступлениями в Луганск и близ Донецка. Были полные залы, я увидел, что людям это нужно. Поехал я туда, потому что мне своими глазами было интересно увидеть, что там происходит, чтобы иметь право об этом говорить, — рассказывает Вася. — Самое большое впечатление — в магазинах пустые полки. Только консервы, хлеб, сигареты и водка. И всё очень дешёвое. После возвращения с Украины мне позвонили из «Литературной газеты», говорят: «Мы знаем, что вы ведёте дневники, наверняка писали и о впечатлениях от Донбасса. Мы вам даём разворот под публикацию о поездке». Вернулись мы в понедельник вечером, текст уже надо было сдать на следующий день. Я написал всё, что думаю, сдал. Звонят тут же: «Да как вы можете такое писать, там люди за русский язык воюют, за вас воюют». Думаю, всё дело в том было, что на происходящее там у меня взгляд пессимиста. Там тишина страшная. Никакой надежды на более-менее устойчивое будущее там нет. Я общался с обычными людьми, и все почти говорят: нам всё равно куда, в Россию или на Украину. Людям хочется нормально жить. Не дают. Мне очень жалко людей, которые там. Уверен, в конфликте виноваты и Украина, и Россия. В общем, мне предложили переработать мой текст. Мы долго спорили. Сошлись на том, что будет прямая речь тех писателей, кто туда ездил.
О заработке и переезде в Москву
Со стороны даже сложно представить, как живёт поэт. Вспоминается что-то из шальной биографии Есенина или Маяковского. А сейчас что? Вася пока учится в университете, у него есть стипендия, но при этом он постоянно ездит с выступлениями по городам, пишет стихи и эссе, работает редактором отдела поэзии московского литературного интернет-журнала «Форма слов». Вася говорит, что вполне можно зарабатывать на жизнь писательским трудом и сейчас.
— Недавно в журнале «Знамя» у меня вышло шесть страниц со стихами. Я прикинул, что в советское время за это мне дали бы гонорар, которого хватило бы на два месяца безбедной жизни, — говорит поэт. — Сейчас тоже платят гонорары за публикации, но не такие: от двух до семи тысяч рублей. Можно жить на литературные премии, на стипендии от Министерства культуры. Например, этим летом я получил спецприз литературной премии «Лицей» от журнала «Юность», её размер сто тысяч рублей.
В будущее Вася особенно не заглядывает. Но говорит, что, скорее всего, ему придётся перебраться в Москву.
— Я часто бываю в столице, много езжу, поэтому в Москве жить удобнее, — говорит поэт. — Но, по-моему, Воронеж — идеальный город для жизни. Это крупный город-миллионник, столица рядом. У нас хорошее отделение Союза писателей России, один из лучших региональных журналов — «Подъём». Таких, как Воронеж, мало, а я много езжу по стране.
На вопрос, что Вася будет делать, если вдруг перестанет писать стихи, говорит, что всё равно из литературы не уйдёт.
— Почему-то после выхода книги я перестал писать стихи, не знаю даже почему. Сейчас я больше перешёл на эссе, это очень любопытный жанр. Я не журналист по образованию, не филолог. Но когда мне говорят, что я географ, который увлекается поэзией, я поправляю: я поэт, который увлекается географией и экологией. Без литературы не могу представить своего существования.
