Вечером 16 декабря 1997 года в квартиру в доме недалеко от главного железнодорожного вокзала Воронежа постучали. К двери подошел восьмилетний мальчик и спросил: «Кто там?» Стоявшие по ту сторону назвали имена его родителей. Дверь распахнул отец ребёнка и увидел двух человек в масках, капюшонах и очках. Мальчику, который стоял за его спиной, показалось, что гости исполинского роста — под два метра. Почти с порога грянул выстрел, который сразу же свалил главу семейства. На шум из комнаты выскочила мама мальчика, которую тоже сразили выстрелом в упор. Ребёнок, оказавшийся будто в фильме ужасов, ринулся на кухню, забился там под раковину, выставив, как щит, помойное ведро.16-летняя дочь убитых Алена* в тот зимний вечер занималась английским у репетитора. Девочка усиленно готовилась к экзаменам, мечтая поступить в педагогический. Подозрений в том, что она могла быть причастна к этой дикой расправе, не было ни у кого.— Конец 1997 года я запомню на всю жизнь — такого аврала не было больше ни до, ни после, — признался корреспонденту «МОЁ!» работавший в то время начальником криминальной милиции Центрального РОВД Виктор . — Сначала ограбили ювелирный магазин «Бин», что на улице Мира. Похитили ценностей на огромную сумму (один крест с полусотней бриллиантов тянул на 51 млн рублей!) и ещё автомат. Весь райотдел на Чайковского перешёл чуть ли не на круглосуточный режим работы. И буквально через пару дней новая беда! Было около девяти вечера вторника, 16 декабря, — я был всё ещё на работе и собирался домой, — когда по рации сообщили о двойном убийстве на улице Кольцовской.Те места, где стряслось несчастье, в народе называют «пьяными дворами» — из-за близости «ликерки» и потому, что чуть ли не вся округа «буторит». Виктор Серков приехал на место происшествия одним из первых.— Квартира на первом этаже. Длинный коридор — на пороге кухни лежал застреленный мужчина. Женщина — в комнате. В её руках была зажата самодельная маска, видимо сорванная с лица убийцы. На кухне в ящике за помой...