Сейчас Антонине Свиридовой почти 73. Годы войны дали о себе знать: с 52 лет женщина находится на инвалидности в связи с различными заболеваниями, которые тянутся из раннего детства. Из-за того что после концлагеря спасаться от немцев приходилось в доме дяди-туберкулёзника, у Антонины Ивановны развился туберкулёз почек. Кроме того, женщину мучает сердечная аритмия, из-за которой сердце вдруг начинает биться толчками. Особенно при воспоминаниях о том, как фашист застрелил её маму…— Я дочь командира роты 331-го стрелкового полка 100-й стрелковой дивизии Ивана Федосеевича Белокриницкого, который ушёл на фронт вечером 22 июня 1941 года, а в августе погиб, — рассказывает Антонина Ивановна. — Мы жили в Белоруссии, в военном городке. Через несколько дней после начала войны семьи военных начали эвакуировать. Мы сели в машину, поехали. У меня в узелке было зимнее пальтишко с коричневым воротником, валенки и графин с водой, а мама с бабушкой и старшей сестрой везли продукты… Мы ехали и видели, как отступают наши солдаты. А потом вдруг началась бомбёжка. Одна бомба попала в нашу машину, всё вокруг загорелось. Маму ударной волной выбросило на землю, я видела, что её ранило, у неё ноги были в крови. Все вокруг кричали, метались, а я стояла в кузове, вцепившись в железный борт, и просила: «Снимите меня!» Мне помог тогда наш солдат. Но тут на машине подъехали немцы. С ними был один наш, предатель. Он подошёл к маме, выхватил у неё сумку, начал вчитываться в документы, а потом закричал: «Она офицерская жена!» После этого подошёл немец и застрелил мою маму, а меня, плачущую, схватил за шиворот и потащил за собой.Так маленькая Тоня попала в концлагерь, который немцы оборудовали в белорусской деревне.Тот летний день Антонина Ивановна никогда не забудет: её привели в какую-то комнату и толкнули на топчан. Потом туда же принесли толстого забинтованного немца и положили напротив.— Мне вкололи иглу в вену, а от иглы тянулась трубочка, — вспоминает женщина. — У меня тогда всё поплыло перед ...