Знаменитой оперной певице Любови Казарновской рукоплескали ведущие театры мира — Большой в Москве и Мариинка в Санкт-Петербурге, «Ла Скала» в Милане и «Ковент-Гарден» в Лондоне, «Метрополитен-Опера» в Нью-Йорке... А 12 ноября оперная дива выступила в Воронеже в концертном зале на Театральной, сделав большой подарок музыкальным эстетам.  Любовь Казарновская порадовала поклонников не только популярными ариями, но и русскими романсами — их зрительницы слушали со слезами на глазах. «Можете мне подпевать, только про себя!» — смеясь, попросила Любовь Юрьевна перед исполнением «Ямщика» и «Хризантем». Казарновская недаром саму себя называет поющей актрисой — она выступает очень эмоционально. Да и общается также, в чём корреспонденты «МОЁ! убедились во время интервью.— Вы больше 30 лет на сцене, при этом не раз называли свою профессию «собачьей» и «сволочной»…— Она сволочная и собачья потому, что не даёт расслабиться. Ты пошёл с друзьями поболтать, выпил винца, поел острого — голос сразу тебе говорит: «Аллё, нельзя!» Жизни, помимо служения искусству, нет. В этом смысле моя профессия сволочная. Но она и самая прекрасная! Хотя в оперной среде интриг не меньше, чем на эстраде. Когда упал железный занавес, все поехали за границу. Рынок сумасшедшим стал. Продюсеры, директора театров, которые прежде всего бизнесмены, заявляют: делай всё, что говорят. Скажут раздеться — разденешься, коллегу предать — предашь, но ты должен делать карьеру. А не захочешь — десять человек дышат в спину. Интрижная сейчас среда, грязная, мафиозная. А этого в нашем деле не должно быть.— Про «раздеться» — это вы, наверное, в переносном смысле сказали?— Отчего же? В буквальном. Недавно мне в постановке «Бала-маскарада» Верди предложили петь арию голой. Дескать, моя героиня готова на всё, чтобы вымолить прощение у мужа за измену и увидеть ребёнка. А в другой раз режиссёр предложил мне в   «Аиде» надеть камуфляж, взять в руки автомат и лезть через забор. Там же по сюжету война идёт. А ничего, что действие «Аи...