К крылатой фразе «Все счастливые семьи похожи друг на друга» хочется добавить: «Но в чём-то да отличаются». Корреспонденты «МОЁ!» поговорили с Надеждой и Виктором Гореловыми, которые воспитывают детей, практически не видя их.«Ждём вас завтра утром!» — в трубке звонкий молодой женский голос. На его фоне слышатся детские голоса, звяканье столовой посуды — домашние готовятся ужинать. Через телефонный динамик жизнь семьи доносится весёлым гомоном, она кипит и мчится на быстрых детских ножках.На следующий день я переступаю порог просторной квартиры. Дверь мне открывает Надя, проводит на кухню и наливает кофе. 8-летняя дочка Ева с интересом рассматривает меня. «А у мамы в телефоне есть голосовой помощник!» — она суёт мне под нос телефон.О больших проблемах со зрением у её мамы сложно догадаться. На переносице Нади очки с тонкими линзами, передвигается она чуть ли не бегом, бодро накрывает на стол. Но на самом деле она практически ничего не видит. Набирать текст на компьютере, писать она может, только вооружившись специальной лупой с фонариком, через которую обычным глазом тяжеловато смотреть — настолько велико увеличение.«Мы абсолютно обычная семья!» — в разговор включается глава семейства Виктор. Выясняется, что ему 52 года, супруге — 44. «Они у тебя что, молодильные яблочки едят?!» — спрашиваю у Евы.Все хохочут. У папы есть объяснение своего моложавого внешнего вида — полный отказ от сигарет и спиртного, а Надя добавляет: «Да и дети не дают заскучать. Нам для них нужно быть молодыми».Супруги встретились в 2012 году на молодёжном форуме общества инвалидов. Если Надя выросла среди слабовидящих (её папа с детства был с плохим зрением), то Виктору пришлось учиться жить заново. Он потерял зрение в 11 лет.— Я в своей деревне много лет занимался инкубаторами, выводил и продавал цыплят, утят, гусят и был среди односельчанок авторитетом. Они у меня спрашивали, как правильно цыплят к квочке подпускать, — вспоминает Виктор.Но это всё было позже… В 1983 году кто-то выкинул химическ...