Концентрация творчества в этой воронежской ячейке общества зашкаливает. Вообще-то уместнее было бы написать «ечейке», семья-то Ечеиных — Князевых. Собрать всех вместе — затея безнадёжная. У каждого день расписан: репетиции, гастроли, преподавание, работа в мастерской. Поэтому отдуваться пришлось двум её представителям — Максиму и Юлии.Карабкаемся к ним в мастерскую, что на улице Кирова, на мансардный этаж. Свободного времени — не больше полутора часов. Потом занятия в студии, рабочая суета — и покатился день в заведённом ритме.В мастерской всё как полагается: мольберты, краски, палитра. Высокие потолки, огромное окно и запах как в детстве. Вспомнилась расплывающаяся под сырой кисточкой новогодняя ёлка в альбоме на уроке рисования. Полки, забитые, на взгляд обывателя, чепухой: бутылками, самоварами, лаптями, гипсовыми головами. Для художников же весь этот «хлам» с его неровностями, шероховатостями и бликами — драгоценность. А как ещё научиться соблюдать пропорции, видеть детали? Только ежедневными тренировками рисования с натуры. Это как тренажёр для спортсмена.При этом здесь никакого творческого беспорядка. Всё по полочкам, на верхних — аккуратно собранные в папки архивы. Куклы (Максим долгое время работал в кукольном театре) сложены в коробках и задвинуты куда-то за шторки.Есть банальный стереотип, как должен выглядеть художник. Это такое субтильное существо, обычно в берете, с бородой, с растрёпанными волосами, рассеянным взглядом. Ни одного попадания в семью Ечеиных — Князевых.Юлю ещё худо-бедно можно на улице принять за представителя богемы: огненного цвета шевелюра, яркое платье, украшения в тон. Максим же — спортивный, поджарый, с коротким ёжиком волос и рюкзаком за плечами — скорее тянет на военного или спортсмена.За мольбертом как подтверждение этого увесистые гантели.«Это спину укреплять, чтобы не болела», — перехватив вопросительный взгляд, поясняет он. Представитель богемы регулярно бегает по вечерам и тягает штангу.Супружеская пара, творческий тандем. Он...