Много на свете чистых, добрых и прекрасных рождественских историй. Но эта — особенная! А может быть, и лучшая. Балет «Щелкунчик» Петра нашего Ильича Чайковского. Шедевр! В основе, и в центре, и на вершине которого — гениальная музыка! Музыка, украсившая и опередившая свое время, пережившая несколько войн и революций, разбудившая, оживившая, окрылившая миллионы сердец.

Послушайте еще раз знаменитое адажио! Посмотрите на танцующих Екатерину МАКСИМОВУ (Мари) и Владимира ВАСИЛЬЕВА (Принц)!

А ведь эта бессмертная музыка была сочинена… на заказ! Правда, это был заказ Дирекции императорских театров, но все-таки… Были и договор, и аванс, и срок сдачи, и мягкий диктат, как теперь принято говорить, продюсера.

Более того, Чайковский, страстно любивший балет, в этот раз работал над сочинением, преодолевая и антипатию к сюжету, и неуверенность в своих творческих возможностях, и даже семейную трагедию. Работал медленно. Срывая графики. Разочаровывая современников.

С другой стороны, не будь заказчика, вряд ли мы с вами сегодня восхищались бы этим бессмертным произведением. Хватило бы, конечно, и «Лебединого озера» со «Спящей красавицей», но… без «Щелкунчика» мир музыки был бы неполон! Вот и спорьте после этого о роли продюсера и его «творческого пенделя» в жизни отдельно взятого художника, да и в истории искусства в целом.

Впрочем, причин, по которым «Щелкунчик» мог не появиться на свет, как минимум на одну больше. Кто знает, не откажи страстная любительница музыки и меценатка Надежда Филаретовна фон Мекк своему доброму, искренне почитаемому другу Петру Ильичу в своей многолетней материальной поддержке, может быть, тот и не взялся бы за тягостную для себя работу. «Теперь, — писал Чайковский в сентябре 1890 года музыкальному издателю П.И. Юргенсону, — сообщу тебе весьма для меня неприятную вещь. У меня отныне шестью тысячами в год будет меньше. На днях получил от Н.Ф. фон Мекк письмо, в коем она сообщает, что к крайнему своему прискорбию, вследствие запутанности дел и разорения почти полного, принуждена прекратить выдачу ежегодной субсидии. Я перенес этот удар философски, но тем не менее был неприятно поражен и удивлен». На этом материально-платонические отношения Чайковского со своей покровительницей навсегда прекратились. В благосостоянии привыкшего жить на широкую ногу Петра Ильича потянуло неприятным сквознячком.

Однако вернемся к нашему балету. В основу его сюжета улеглась рождественская сказка Гофмана «Щелкунчик и Мышиный король», написанная им в 1816 году для детей своего друга и позже основательно перелицованная автором «Трех мушкетеров» Александром ДЮМА (отцом).

Заказчик, директор императорских театров обер-гофмейстер И.А. Всеволожский выбора Чайковскому не предложил. Зато предложил деньги, премьеру в императорском театре и внимание высочайших особ. Что ж, для европейского придворного композитора условия в общем-то стандартные. К тому же эти злосчастные «минус шесть тысяч»... И договор был подписан. Но об истинном отношении композитора к сюжету мы узнаем позже, из письма того же Всеволожского к самому Чайковскому: «Я испытываю мучительные угрызения совести в том, что просил Вас об этом балете. Знаю, что он Вам не симпатичен. Исключительно по доброте душевной Вы не отказали мне».

Вызывал нарекания и балетмейстерский план (сцены, такты, движения), заранее разработанный постановщиком Большого и Мариинского театров Мариусом Ивановичем Петипа. А ведь Чайковский должен был сочинять музыку, отталкиваясь именно от этого плана! Понимая это, заказчик умело интригует за спиной императорского хореографа. Вот что пишет Всеволожский, сам сценарист и театральный художник, композитору: «Он (Петипа) то, что французы называют vieujeu («устарел»). Все соло и вариации, которые им придуманы для первого акта, лишены интереса для публики».

Чайковский продолжает придерживаться схем Петипа, точнейшим образом и с изысканным вкусом облачает его наброски в музыкальную ткань, но, реагируя на «пожелания заказчика», все же убирает свои великолепные «танцы»… из первого акта во второй.

Чайковский заказывает «…детские инструменты (из симфоний Гайдна и Ромберга), ибо я хочу, — пишет Петр Ильич, — употребить их для своего будущего балета». И вскоре получает их, а также ноты, «по коим играют на этих инструментах», в большом ящике, доставленном по железной дороге из Москвы.

Из Парижа специально для сочинения музыки к «Щелкунчику» композитору привозят челесту — новый инструмент «с божественно чудным звуком», как определил его сам Петр Ильич.

К тому времени Чайковский так увлекается сочинением и новациями, что сообщает в письме своему брату Модесту Ильичу: «…начинаю примиряться с сюжетом балета». Вот как! «Примиряться»! Гений съеживается до размеров высочайшей прихоти? Или это прихоть вынуждена привстать на пуанты в присутствии Гения? Точно ответить на этот вопрос затруднительно. Потому что музыка звучит пока только в голове композитора.

Чайковский работает над балетом урывками: в дороге, за границей. И в конце концов просит отложить срок сдачи заказа: «…вернусь домой покойный и отдохнувший от всевозможных эмоций, испытанных в Париже и Америке, — пишет он Всеволожскому, — и начну понемножку с любовью работать, уверенный, что напишу два шедевра (простите за самоуверенность)».

Композитор говорит о «двух шедеврах» потому, что вместе со «Щелкунчиком» он принял заказ еще и на оперу. Правда, истории его взаимоотношений с балетом и с оперой сильно отличались друг от друга.

Сюжет драмы Генриха Герца «Дочь короля Рене», который позже и воплотился в оперу «Иоланта», очаровал Чайковского «своей поэтичностью, оригинальностью и обилием лирических моментов». Петр Ильич дал себе слово «когда-нибудь положить его на музыку». Удобный случай представился во время переговоров с Дирекцией императорских театров.

Но, вынужденный работать одновременно над сочинением двух столь крупных произведений, композитор, по его же признанию, «пришел в отчаяние, почувствовав полную невозможность исполнить как следует взятое на себя дело».

Будучи в Берлине, он пишет брату: «Главное — отделаться от балета, а опера меня так занимает, и так нравится сюжет, что только дай мне две недели спокойствия — и я ее, наверное, напишу к сроку». Но «отделаться» все не удается. И Петр Ильич из двух зол решает выбрать любимое. Работа над «Щелкунчиком» прекращается, благодаря чему великолепная «Иоланта» появляется на свет годом раньше своего единоутробного брата.

Предчувствие шедевра. Уверенность в себе. Наконец-то!

В это время умирает горячо любимая, «безупречная, чудная» сестра Чайковского Александра Ильинична. И «…ранее начала июня за работу приняться не могу, — пишет Чайковский из Нью-Йорка, где его застает горестное известие. — Если бы я что-нибудь и написал, то написал бы скверно».

Скорбь композитора все-таки нашла отражение — в потрясающем адажио из «Щелкунчика». Давайте попытаемся почувствовать это, «окунувшись» в оркестровую яму, растворившись среди скрипок и виолончелей, гобоев и флейт, убрав из поля зрения балерин и декорации.

П.И. Чайковский «Щелкунчик», адажио

Вернувшись на родину, Чайковский с головой погружается в работу. Однако запала надолго не хватает. В письмах мелькает: «Работа идет не так скоро, как в начале… Балет бесконечно хуже «Спящей красавицы» — это для меня несомненно». И вот наконец, наконец! «…С лихорадочной поспешностью и с постоянными сомнениями в годности своих творческих сил окончил начерно балет».

Долгожданная премьера «Щелкунчика» состоялась 6 декабря 1892 года в Мариинском театре и вызвала шквал критики. Любители классического балета ругали «излишне симфонизированную» музыку, неслыханно сложную для балетных спектаклей того времени. Поклонники гения Чайковского, восторгаясь собственно музыкой, называли балетную постановку «невообразимо безвкусной».

Что на самом деле произошло тогда на сцене Мариинского, мы с вами уже не узнаем. Однако можно с уверенностью сказать, что время славно поработало над «Щелкунчиком»! За более чем сто двадцать лет существования этого музыкального спектакля в нем успели принять участие лучшие из лучших: Галина Уланова, Надежда Павлова, Рудольф Нуриев, Михаил Барышников, Николай Цискаридзе с Ниной Капцовой! Ставили этот балет и Герой Социалистического Труда Юрий Григорович, и те же Нуриев с Барышниковым, и Серж Баланчин! Декорации рисовали один из лучших русских импрессионистов Константин Коровин и скульптор Михаил Шемякин! Так что многое менялось в «Щелкунчике». Многое, кроме Музыки! Прекрасной и действительно сказочной!

«Щелкунчик». Танец Феи драже. Исп. Нина Капцова.

Ну а если слово «балет» вас почему-то до сих пор пугает, попробуйте вместе с детьми начать с отличного советского мультфильма 1973 года.

«Щелкунчик». Мультфильм. СССР. 1973 г.

«Щелкунчик» на виниловых пластинках

С наступающим Новым годом и Рождеством!

Искренне ваш Лев Комов.
Декабрь, 2021 г.