Cегодня Михаэля можно с уверенностью назвать гражданином мира — он жил и работал в Германии, Швейцарии, Арабских Эмиратах, Гонконге, многих других городах и странах. Сейчас он руководит одной из исследовательских тем в московском институте медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка». Однако городом, «открывшим для него окно в мир», Михаэль называет Воронеж, о чём он рассказал недавно в интервью одному из федеральных изданий. Корреспонденты «МОЁ!» разыскали Михаэля Шиндхельма, чтобы подробнее расспросить его о жизни в нашем городе и о том, как повлиял Воронеж на его судьбу.О том, что уже в 1970-х годах Воронеж был студенческим городом, 18-летний парень из восточногерманского города Айзенаха Михаэль Шиндхельм не знал, пока сюда не приехал. Студентом Воронежского университета он стал волею судеб в 1979 году, здесь в течение пяти лет он изучал квантовую химию.—  Когда я окончил школу, мне очень захотелось продолжить учёбу за рубежом. Но, поскольку я жил в Германской Демократической Республике, выбор стран был небольшим. В общем-то, кроме Советского Союза, я больше никуда и не мог поехать, —  рассказывает Михаэль. —  Так летом 1979-го я отправился в СССР. По складу я гуманитарий, мне всегда хотелось заниматься литературой, изучать философию. Но в Советском Союзе гуманитарные науки полностью сводились к философии марксизма-ленинизма. Точные науки были более свободны от идеологии, поэтому я и выбрал химию.Уже в Москве немецкому студенту сказали, что он будет учиться в Воронеже, о котором молодой человек до этого даже не слышал. Впрочем, наш город Михаэля не разочаровал, а даже, наоборот, поразил.— Во-первых, люди в Воронеже были ко мне очень приветливы, и это несмотря на то, что после войны прошло всего 34 года. Только иногда на улице у меня спрашивали, что я знаю о войне, и сами принимались рассказывать, сколько ужасов пережили, —  вспоминает Михаэль Шиндхельм. — И конечно, для меня было полной неожиданностью, что в Воронеже учатся студенты из самых разных стран — африканских ...