Валентин Георгиевич Федюкин умер в декабре 2023 года, не дожив двух месяцев до 90 лет. Незадолго до смерти он записал свои воспоминания о войне. То, что видел собственными глазами, будучи семилетним пацаном. Ребёнком он стал свидетелем расстрела своей бабушки, видел, как жителей Воронежа гнали в оккупацию, сам трясся в этих «телячьих» вагонах.Воспоминаниями о побеге и возвращении в разорённый город он поделился со своим сыном Георгием, а тот принёс рукопись в редакцию.— Это реальная жизнь моей семьи, моего города. Сейчас живых свидетелей того времени почти не осталось — это редкий документ, почти как фотография, запечатлевшая эпоху, — объяснил Георгий журналистам «МОЁ!».Мы печатаем воспоминания Валентина Георгиевича почти без купюр.Когда началась война, мне было почти семь лет. Мы жили в Воронеже на улице Освобождение Труда. Первый ужас — бомбёжка Сада пионеров и Кольцовского сквера. И расстрел моей бабушки Пелагеи Карловны.С приходом немцев стали исчезать еврейские семьи. Их и коммунистов фашисты искали по всему городу и потом показательно убивали. Моя бабушка вступилась за одну знакомую ей еврейскую семью. Когда их пришли забирать, кинулась наперерез фашистам со словами: «Они хорошие люди, их нельзя убивать!»Её тоже схватили и поставили к стенке вместе с той семьёй. Показательно расстреляли их на глазах у всего города на остановке «Коммунаров», куда согнали жителей посмотреть на казнь. Я тоже был среди тех, кто это видел...Однажды немцы объявили о сборе всех жителей Воронежа на проспекте Революции. Тем, кто не придёт, грозили расстрелом. Разномастную толпу — женщин, детей, стариков и мужчин (их было меньше) — построили в колонну и погнали в сторону маслозавода. Шли несколько дней. Еда и вода — только то, что взяли с собой.Пригнали в село Курбатово Нижнедевицкого района, где находился пересылочный лагерь. Поселили в барак за колючей проволокой. Взрослых гоняли под дулом автоматов на рытьё окопов, а детей оставляли в бараке как заложников. Чтобы ни у кого не было ис...