«В каждом герое — частичка меня самого»— Александр Алексеевич, писатели сегодня прибегают к разным ухищрениям, пытаясь завоевать аудиторию. Некоторые авторы и вовсе пускаются во все тяжкие. В результате нынешнего читателя трудно чем-то удивить. Вы же относите своё творчество к направлению, которое сами называете реальной литературой. Не было ли у вас опасения заведомо сузить собственную аудиторию?— Конечно, я не сравниваю себя с Гомером или Львом Толстым. Но есть вещи вечные, а есть — сиюминутные. Речь идёт о качественной или некачественной литературе. Так, люди всегда будут покупать раритетные автомобили, а потрёпанные «Жигули» сколько ни разукрашивай — разница всем понятна. Вот и я старался сделать качественную вещь. И вообще, это писатель думает, что захватит большую или маленькую аудиторию. Но его произведение живёт само по себе. Нам действительно не дано предугадать, как слово наше отзовётся.В конце концов, говоря словами Крылова, каждый понимает на уровне своего сапога. Кто-то должен жевать бульварную жвачку, предпочитая Донцову или Маринину. А кому-то этого явно недостаточно.— В судьбе главного героя романа легко угадываются моменты вашей биографии. Вместе с тем между автором и литературным персонажем никогда нельзя поставить знак равенства. Насколько автобиографичен созданный вами образ Александра Дубравина?— Утверждать, что автор полностью списывает своего героя с себя, могут лишь люди, не понимающие творческого процесса. Конечно, сам я гораздо сложнее. И свой опыт наживал несколько по-иному, попадая порой и не в такие переплёты. Но мне всегда было интересно жить на свете. Так что в каждом персонаже — частичка моего опыта, и все они — плод моих размышлений, хотя что-то, разумеется, списывается с реальных прототипов.— При этом Дубравин выделяется на фоне остальных своей «правильностью». Не слишком ли он идеален?— Сегодня у нас нет героев: коммунистические Павки Корчагины отошли в прошлое, а капиталистические примеры для подражания так и не народились (не счи...