Пьянство в России по своим последствиям будет страшнее любых лесных пожаров. Но в общественном сознании катастрофическое пристрастие русского народа к спиртному, запустившее механизм его деградации, как национальное бедствие почему-то не воспринимается. Это, несомненно, указывает на неблагополучие нашего общего сознания. То есть народ духовно болен.Особенно тревожное состояние в сельской России. Повальное пьянство можно проиллюстрировать таким примером: в одной знакомой мне воронежской деревне, по опросам её жителей, из 800 человек только двое оказались непьющими. Причём пьют и подростки, и женщины.Для меня тема пьянства в России сложная. Я как-то избегал включаться в её обсуждение, мучился от внутренней неготовности публично говорить об этой укоренившейся русской проблеме. Причина такого нежелания заключается в том, что о вреде пьянства и говорилось, и писалось достаточно много. И что ещё можно сказать такого рационального или эмоционального, чтобы это изменило отношение к алкоголю?Людей уже и пугали, и просвещали о пагубном воздействии спиртного. Но вот сам переход от слов к реальным действиям оказался трудным как для государства, так и для общества и конкретного человека.Очередная попытка борьбы с пьянством в середине 1980-х годов XX века в России быстро захлебнулась. И не потому, что результаты этой кампании за трезвость в СССР были плачевны, наоборот, они-то как раз были впечатляющие. Уже первые два года относительной трезвости в стране дали более чем полумиллионный ежегодный прирост рождаемости, прибыль от трезвости более чем в три раза превысила недобор денежных средств от продажи спиртного. Но активно противодействовать антиалкогольной кампании начали те, чьи структурные интересы этой борьбой с пьянством были ущемлены: ряд высших государственных чиновников, торгово-криминальные кланы. Эти группы, фарисейски апеллируя то к «народным традициям», то к «правам человека», проявляя заботу о «бедном и измученном народе», который давится в «винных» очередях, добилис...