РАССЛЕДОВАНИЕ «МОЁ!»

По словам жителей домов на улице Писарева, они несколько лет жаловались в полицию на сборища во дворе, но та «ничего не делала». Вечером 30 августа на очередной вызов явился участковый, провёл «профилактическую беседу» и ушёл. А через два часа разбираться отправился один из местных — с ружьём и в бронежилете. Закончилось всё трагедией.

«Илья умер»

29 сентября, в 10:04, два этих слова упали мне во «ВКонтакте». Илья Быков — парень, получивший ранение во дворе дома № 5а на улице Писарева 30 августа. Ему было 19 лет. Учился в лесотехническом университете. Симпатичный. Единственный сын у матери, которая растила его сама. Сообщение мне прислала подруга Ильи, с которой мы были на связи последние несколько дней, пока я пыталась распутать эту историю. Официальную версию полиции региональный главк МВД выдал 31 августа:

«Накануне в 23:20 в дежурную часть ОП № 3 УМВД по Воронежу (Левобережный райотдел. — Авт.) поступило несколько сообщений от граждан о стрельбе во дворе жилого дома по улице Писарева. По предварительным данным, 27-летний местный житель сделал замечание компании молодых людей, которые громко себя вели под окном его квартиры. Граждане переместились на площадку перед домом, но не перестали шуметь. После этого мужчина вышел во двор с охотничьим карабином, и молодые люди попытались им завладеть. В результате борьбы житель Левобережного района получил удар прикладом по голове, а его 19-летний приятель (Илья Быков. — Авт.) — огнестрельное ранение задней поверхности бедра (…) Прибывшие на место сотрудники ППС задержали 27-летнего мужчину в состоянии алкогольного опьянения, доставили в отдел полиции. У правонарушителя изъят зарегистрированный на него охотничий карабин (…) проводится проверка (…)».

Результатом проверки стало уголовное дело в отношении 27-летнего владельца карабина Игоря Расколова* — статья 118 УК РФ о причинении тяжкого вреда здоровью по неосторожности, наказание максимум — шесть месяцев ареста. С Расколова взяли обязательство о явке — то есть являться к дознавателю по первому требованию — и отпустили домой. Илью и огретого прикладом отвезли в «Электронику». Последнего врачи отправили домой в ту же ночь — этот парень скорее был больше пьян, чем ранен, Быкова в тяжёлом состоянии — в реанимацию. Пуля повредила кишечник. По словам друзей, начался сепсис.

— Его оперировали сначала в «Электронике», когда доставали пулю, потом ещё раз — когда пошло заражение, потом в областной больнице. Врачи сказали, что ещё нужно, но рискованно — он слабый был, — объясняет подруга. — Кишечник отказал. На ИВЛ Илья находился с «Электроники»: началась пневмония. Мама его видела один раз, незадолго до смерти. Тогда он был в сознании. Как будто попрощаться. А последние несколько дней Илья провёл уже без сознания.

…С самого начала в этой истории цепляло то, что Игорь Расколов в сознании многих — своих соседей, читателей нашего сайта — стал «героем». Человек, вышедший на девочек и пьяненьких пацанов в камуфляже, бронежилете, каске и с заряженным охотничьим карабином ВПО-290Л. С которым ходят на лося, например, или кабана. Даже теперь, после смерти 19-летнего парня, именно Расколов для многих «жертва»: он же не просто борец за правопорядок, он пострадал за это: побила его компания, и неслабо — до закрытой черепно-мозговой травмы и сотрясения мозга, на больничном просидел три недели.

В полиции в рамках дознания назначили «баллистическую, дактилоскопическую экспертизу и иные исследования» — это мне сообщили в региональном управлении МВД. От ответов на другие вопросы — а их было много — воздержались. Теперь, после смерти Ильи Быкова, статью изменят на более тяжкую, дело передадут в СКР. Но что хочу сказать я — поговорив с Расколовым, его соседями, друзьями Ильи Быкова, которые были с ним в ту ночь в том дворе. Отвечать должен не только «герой». Но и как минимум участковые.

«Полиция иногда не приезжала»

— А-а-а, журналисты! Напишите объективно — как нам житья нет от пьяных сборищ, а полиция ничего не хотела делать! Вот и получили то, что получили!

Честное слово, я никого на разговор не приглашала. Но когда вечером 26 сентября мы с фотокором приехали на Писарева, 5а, нас встретила толпа бабушек, мамочек и мужиков — больших таких дядек, посланных весёлыми детками: «Только сделайте чё — мы вас посадим».

Митинговали часа два. Провели экскурсию. За столиком на детской площадке тусят школьники — крышку это они отодрали, а после первого сентября дворник за ними ворох пустых полторашек собрал. Здесь — в центре двора, где парковка, — собирается молодняк старше, на машинах. Не местные, сползаются со всей округи. Врубают колонки, квасят энергетики и пиво, дымят папиросы пачками и декламируют не песни Кольцова. В доме № 7а на первом этаже людям недавно окно булыжником разбили, после того как они дебоширу сделали замечание. А за домом № 5а — не споткнитесь — куча бутылок… о, шприц на тропинке… а уж какие тут звуки ночами... срамота!

…Этот пятачок на печально известных воронежских «ваях» в народе зовётся «квадратом»: двор ограничен тремя пятиэтажками — Писарева, 5а, 7а и Иркутская, 9а. Просторный уютный закуток в спальном районе. Местные говорят, их спокойная жизнь закончилась три года назад, когда им — виданное ли дело — зачуханный двор благоустроили. Мэрия в марте 2020-го это событие широко анонсировала. Как раз тогда поставили столик, лавочки, игрушки для детворы.

— Но мы своих детей отпускать сюда боимся! — толпа берёт нас в кольцо. — На наши замечания компании не реагируют: в ответ — отборный мат. В полицию звоним постоянно — и 102, и 112 — реакции ноль. Если кто приезжает — разбегаются, потом собираются опять. А иногда и вообще на вызов не приезжает никто. Вечером 30 августа тут опять было сборище. Одна женщина позвонила в полицию. Приехал участковый — часов в 9 вечера. Провёл с компанией «профилактическую беседу» и ушёл. А что случилось потом, вы знаете. И мальчик в итоге «преступник», а он нас защитить хотел! Он с бабушкой живёт, переехал к ней поддержать после смерти дедушки, прекрасная семья!

«Мальчик» — это об Игоре Расколове 27 лет. Всё это время он стоит в сторонке, с мамой и адвокатом. Высокий, худющий, тихонький — на вид от силы 17. Его и в армию не взяли, потому что худой. Он часто хватается за голову: синяки сошли, но, говорит, половину лица до сих пор не чувствует.

Этот карабин, по словам Расколова, он купил в 2019-м. Тогда же получил разрешение.

* * *

— Вы охотник? — спрашиваю его.

Усмехается: «Не люблю охоту. Мясо я и в магазине куплю».

Он просто интересуется оружием и военной тематикой, отсюда — и камуфляж, и каска с бронежилетом: из военторга. «Стиль у него такой» (реплика от адвоката). На его личной странице в ВК «войны» — мягко говоря — много. И это не хроники Сталинграда и не «Катюша».

Кадры Чечни. «Норд-Оста». Взрыва башен-близнецов. Скачущего Майдана.

Некоторые ролики с возрастным ограничением, потому что — дословно — «могут содержать сцены насилия и вызывать отвращение».

Но конечно, «к делу это отношения не имеет». Как и фразы в разделе «Любимые цитаты» вроде этих: «Всех вас учили — не убей. А теперь послушайте меня — к чёрту эту хрень!», «Я самый крутой ублюдок в этой долине»... У каждого своё хобби, да.

Одно время мальчик увлекался страйкболом, но лет пять назад бросил: «Захотел выйти на новый уровень, поэтому получил разрешение на оружие». Стрелять ходил по тирам, до февраля 2022-го ездил на заброшенные полигоны. Последний раз, говорит Расколов, из личного карабина он стрелял в 2021-м — на одном из полигонов недалеко от Воронежа — потом только в тирах, из оружия, которое выдают там. Говорит, мечтал вернуться в страйкбол. И уехать в Белгород — работать инструктором в теробороне.

После девяти классов школы Игорь нигде не учился — сразу пошёл работать. «Хотел помогать нам! Благодаря ему, считай, ипотеку закрыли!» — это реплика мамы. В последнее время работал кладовщиком у крупного автодилера. Грамота «Лучший по профессии» в рамочке — над сейфом для карабина.

В базах судов и приставов Расколов не всплывает. Карабин, по его словам, зарегистрирован, каждый год проверялся участковым — последняя проверка, говорит, была весной 2022-го, — и другого оружия у него нет. Медицинское переосвидетельствование владельцев оружия у нас в стране проводится не реже одного раза в пять лет — статья 6.1 Федерального закона № 150-ФЗ «Об оружии». Игорю Расколову оно предстояло в следующем году, летом.

«Я испугался, что у них может быть нож»

30 августа у Расколова был выходной, дома находился один. В квартире на Писарева он действительно жил с бабушкой, к которой переехал от родителей — бабушка всё лето на даче. По его версии, шумная компания во дворе в очередной раз достала, и он всего лишь хотел покоя.

— В десятом часу вечера услышал громкий разговор под окнами: квартира на втором этаже, окна выходят во двор, слышно всё. Я вышел на балкон. Возле подъезда сидели трое незнакомых парней. Я стал снимать их на мобильный. Не знаю зачем… Чтобы потом полиции показать. И нечаянно выронил телефон. Пошёл вниз. Взял с собой карабин — достал из сейфа, где он хранился, — в камуфляж не одевался, остался в обычной одежде. Оружие тогда не заряжал — повесил на ремне на шее, для устрашения. Спустился, забрал телефон. Они стали ко мне приставать — мол, зачем снимал, удаляй всё. Я удалил. Мне показалось, конфликт исчерпан — один из парней даже проявил интерес к оружию, расспрашивал, я объяснял. Ребята отошли на середину двора. Их там много собралось — человек 10. Шум не прекращался, меня это возмутило. И я решил пойти поговорить с ними серьёзнее. Тогда и надел камуфляж, бронежилет — а вдруг у них нож? Каску… Но я её не застёгивал — надел на случай, если ударят. И карабин зарядил одним патроном — одним! — чтобы в случае чего выстрелить в воздух. Карабин также висел у меня на ремне на шее.

…Было уже около 11 вечера. И душевного разговора не получилось. Расколова повалили на землю и стали бить. Били, по словам очевидцев, двое — Илья Быков и парень по имени Тимур* — несколько ребят пытались их разнять. Илья у карабина отстегнул магазин, и им Расколову досталось тоже. Одна из соседок вспоминает: «Я увидела это в окно своей квартиры. Били жестоко. По голове, туловищу. Испугалась, что они его убьют! Кричала, мол, остановитесь, вызову полицию. Другие соседи тоже кричали. Но те двое не останавливались. Я отошла за телефоном — раздался выстрел».

* * *

Из тезисов Игоря Расколова:

«Я не пил! Уже после всего, вернувшись в квартиру, выпил несколько рюмок коньяка. На нервах. Поэтому полиция и говорит про алкогольное опьянение. Медицинское освидетельствование мне не проводили».

«Я не помню, нажимал ли я на курок. Ввиду амнезии. Помню, что в процессе борьбы держался за карабин, чтобы его не отобрали. Как раздался выстрел — не помню. Кажется, я в то время ещё лежал. Возможно, в борьбе как-то случайно зацепился курок».

«Была ли, когда я выходил с оружием, громкая музыка, точно не помню. Второй раз к ним пошёл спросить о том, почему всё ещё шумят и мусорят, как и в целом, почему это всё происходит. Без оскорблений и агрессии. Простите, можно я пока не буду снова это описывать? Плохо стало от этой ситуации. За таблетками схожу...»

«Он искал «кабана» с бородой»

Я поговорила с тремя ребятами и девочкой из той компании и вторым пострадавшим — Тимуром. Этот, правда, уверяет, будто ничего не помнит — ровно с того момента, когда они отошли от подъезда после первого разговора со «стрелком» (так ребята называют Расколова): «Очнулся 31 августа в отделе полиции». Тимур в тот вечер был крепко выпившим, во время драки отключился — возможно, и правда получив прикладом. Не «вспомнил» ничего даже после того, как я бросила ему 20-секундное видео — кто-то из компании снял на мобильный. В кадре Тимур на лавке. С ним рядом двое парней. Подходит Расколов — при полной экипировке — воздевает руки к голове в каске: «Туц-туц-туц, у меня крышу рвёт …(непечатно. — Авт.)!». Тимур встаёт, Расколов его приобнимает, хлопает по спине. Кто-то говорит о «музыке», Расколов роняет фразу «врубили». Музыки при этом не слышно, вокруг — гробовая тишина, только возглас оператора: «Это он, он (слова 18+. — Авт.)!».

С друзьями Ильи и Тимура я общалась с каждым отдельно. Побоище не отрицают: по их словам, все испугались, парни пытались «стрелка» обезвредить. Общая канва их рассказов и рассказа Расколова схожа. Но есть несколько ключевых точек, в которых версии расходятся:

• по словам ребят, Расколов произвёл на них впечатление если не пьяного, то «не совсем адекватного» и «странного»: «шатался», «руки тряслись»;
• карабин уже и в первый раз, когда «стрелок» выходил за телефоном, якобы был заряжен: «он молча достал магазин из автомата и показал, что заряжен»;
• когда он вышел при боекомплекте, спросил у пацанов странное: вы, мол, не видели тут «кабана» в синей майке с бородой — якобы ему почудилось, что этот «кабан» у него под окнами слушал музыку. Но никого похожего тогда во дворе не было. Сам Расколов такого не помнит: «амнезия»;
• выстрел, по словам всех очевидцев, с которыми я говорила, произошёл после драки, когда «стрелок» поднялся («как-то резко вскочил»). Расколов, по их версии, стоял на ногах, Илья стоял рядом, карабин висел у Расколова на ремне немного ниже туловища, он держал его правой рукой, чуть приподнял — раздался выстрел. Девочка говорит, якобы она видела, как тот нажал на курок. Расколов это и сам признавал в отделе полиции сразу после ЧП, но, когда нанял адвоката — засомневался;
• после драки — когда Илья и Тимур лежали и не сопротивлялись, — «стрелок» бил Илью каской, ударил несколько раз, уходя напоследок ударил прикладом: это снято на видео с балкона одним из жителей. Кроме того: он упорно пытался старался вставить на место оторванный магазин: ребята предполагают, что в нём могли быть ещё патроны.

* * *

Полицию 30 августа примерно в 21:10 на Писарева, 5а вызывала одна из соседок Расколова. Она вспоминает:

— Я вернулась с работы. Во дворе опять гулянка. Очень громко играла музыка из машины — тяжёлый рок. Вышла сделать замечание, но меня послали далеко. Позвонила на 102. Участковый приехал быстро. Взял с меня объяснение у подъезда — музыку в это время приглушили. Он с ними поговорил недолго и уехал. И музыку снова включили: мне показалось, даже громче — точно назло.

Доброго участкового зовут Игорь Владимирович Спиридонов. После его культпросвета молодёжи, когда «герой» появляется во дворе с карабином первый раз, проходит несколько минут. Ещё через полтора часа «получается то, что получается».

— Почему и вы не вызвали тогда полицию? — спрашиваю Расколова.

— Моя роковая ошибка! Моральный груз, что с ружьём вышел, а не с перцовкой! Я же раньше звонил — только за последние полгода три раза. Но чтобы кто-то приезжал, я не видел...

Кидает мне снимок своего журнала вызовов: 10 июля в 23:13 и 1 июня в 23:27 — звонки 102, 5 сентября — 112. Я сделаю запрос по этим обращениям в главк МВД.

30 же августа с 23:20 до 23:28 в полицию поступило ШЕСТЬ сообщений от очевидцев о стрельбе на Писарева, 5а. И примчал сам товарищ Александр Васильевич Петриченко, начальник Левобережного отдела.

Игорь Расколов, забрав магазин от карабина, оставив раненого Илью и отключившегося Тимура, вернулся домой: на видео с балкона — уверенный шаг. Сфотографировал себя избитого («хотел отправить маме»), смыл кровь, переоделся. Когда пришли полицейские («я сам открыл им дверь»), Расколов был уже в трико и носках — так его и забрали, без ботинок. Говорит, что звонить в полицию и скорую «собирался, но не успел». Первую помощь Илье до приезда врачей, по словам ребят, оказывал парень из местных — пытался остановить кровотечение, — за что они ему благодарны.

Музыку в тот вечер, конечно, дружно отрицают (только один признал, что да, «играла», но в его представлении «негромко»). Илья был выпившим — это правда. И к подъезду пацаны отошли по малой нужде. Только…

«Скажите, разве это даёт право выходить на людей с заряженным оружием?» — спрашивают они меня.

А Игорь Расколов переживает, что полиция не изъяла оторванный рожок карабина — он целый месяц валяется у него дома на столе, с засохшей кровью, в дырявом целлофановом пакетике: «Как же докажут, что мне причинили вред здоровью группой лиц?» И ещё — что «столько планов пошло под откос»: вернуться в страйкбол и принести пользу Родине (инструктором в теробороне). Но главное для него — сохранить разрешение на оружие, хоть и «через штрафные санкции».

*Персональные данные изменены.

КОММЕНТАРИЙ ЮРИСТА

Как заставить полицию работать?

Евгений Ермилов, независимый адвокат:

— Если полиция не хочет работать, как это бывает, к сожалению, то вариант один: письменно обжаловать бездействие сотрудников в вышестоящие инстанции — начальнику районного отдела, областного ГУ МВД — и в прокуратуру. Долго и нудно, но иных вариантов нет. Однако здесь проблема не только в самих участковых, но и в системе в целом: потому что куча бумаг, рапортов, отчётов — в МВД огромная бумажная волокита. Что касается квалификации действий «стрелка», то многое будет зависеть от установленных обстоятельств дела: когда стрелял — в ходе драки или после неё, специально направил оружие или по неосторожности, потому что его били.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Эта история с массой острых граней. Я спрашивала ребят из компании Ильи: «Что вас тянет в тот двор?» Ответы: «Лавочки удобные!», «В том районе некуда пойти, до ближайшего парка «Алые паруса» на маршрутке больше получаса!»

«А на ВАИ нет парков, да?» — грустно спросил меня по телефону сотрудник Левобережной управы. Есть парк Мостозавода «Олимпийский» — это мне в мэрии подсказали, — но до него от Писарева тоже пилить на автобусе минут 30.

Жители гиблого «квадрата» сейчас готовят коллективное обращение на имя начальника Левобережного РОВД Александра Петриченко: просят, чтобы полиция защитила их от дебоширов. В региональном главке на мой вопрос, как полиция реагировала все эти годы на обращения и обеспечивала там правопорядок, мне сообщили: «Территория микрорайона ВАИ ежедневно патрулируется».

Народ делает круглые глаза: «Патрули? Когда и где?» На участковых своих полицейскому начальству не жаловались, прокурорам тоже: люди просто не знали, кому и куда. Кроме письма в РОВД местные сочиняют петицию в управляющую компанию, чтобы из их двора убрали стол и лавки: уверены, что корень зла — в них.

В Воронежской области, между тем, как и в других регионах, есть свой закон «Об административных правонарушениях» — № 74-ОЗ от 31 декабря 2003-го. И в нём статья 20, по которой за нарушение тишины и покоя гражданам грозит штраф от 500 рублей до 1 тысячи. Телевизор ли граждане врубят, магнитофон ли, свистеть ли станут, песни ли орать. И время ора неважно. С 22 часов до 7 утра штраф больше — от 1 тысячи до 2 тысяч.

А вот старый добрый КоАП РФ, статья 20.20 — за распитие в общественном месте от 500 рублей до 1 тысячи. И статья 20.1 «Мелкое хулиганство» — о нецензурщине посреди дворов — от штрафа до 15 суток ареста.

Проблема не в столе. А в том, что кто-то не хотел работать.

…«Компании во дворе по-прежнему собираются. Но тихо», — доложили мне 1 октября с Писарева, 5А. 29 сентября, говорят, сидели на любимых лавках: поминали Илью. Без музыки.