Традиция иронизировать над строкой Евгения Евтушенко, ставшей в своё время крылатой, «Поэт в России — больше, чем поэт» существует уже довольно давно. Мол, человек с пером — не важно, пишет он стихи или прозу, — давно перестал быть инженером человеческих судеб, в слова которого жадно вслушивались миллионы.В этом справедливом на первый взгляд утверждении присутствует немалая доля лукавства. Не перевелись ещё писатели, которые, задумывая новую книгу, хотят видеть своим читателем не покупателя интеллектуального «товара», за яркой упаковкой которого нет ничего, кроме… абсолютного вакуума, а единомышленника и, более того, соратника. И таких читателей, готовых к напряжённому, полифоничному диалогу, тоже пока в достатке.Да, тиражи нынче несравнимы с прежними, и читают люди действительно меньше. Но разве дело в цифрах? Те, кто не утратил вкуса к серьёзной литературе, по-прежнему рассчитывают на искренний, доверительный разговор с автором, ищут в нём собеседника, с которым можно говорить по душам и вместе искать ответы на вопросы, рано или поздно встающие перед каждым из нас.Таким собеседником стал для своих читателей Александр Лапин. Четырёхтомник его избранных произведений недавно вышел в издательстве «Вече». В нем собрано всё самое важное из созданного писателем за минувшие десять лет — цикл романов под общим названием «Русский крест» и избранная публицистика.Первые два тома отданы эпопее «Русский крест», с которой когда-то начался этот масштабный проект, посвящённый поколению, в чьей судьбе как в зеркале отразилась история нашей страны. Сага о поколении включает в себя шесть романов, действие которых разворачивается от застойных 1970-х до лихих 1990-х и бурных 2000-х: «Утерянный рай», «Непуганое поколение», «Благие пожелания», «Вихри перемен», «Волчьи песни» и «Время жить!».В третий том вошли романы «Святые грешники» и «Крымский мост», посвящённые проблемам духовного поиска и нравственного выбора, ставших особенно актуальными для нашего общества на рубеже тысячелетий.Чет...