12 февраля было полтора года со дня взрыва в маршрутке № 10а на остановке у «Галереи Чижова». Напомню, ЧП произошло 12 августа 2021-го около девяти вечера, когда «ПАЗик» делал свой последний рейс до конечной «Улица Перхоровича», чтобы потом приехать на базу — на Пешестрелецкую, 86. Взрыв внутри салона был настолько мощным, что с автобуса сорвало обшивку: железный скелет с пустыми глазницами окон — всё, что от него осталось. Две пассажирки погибли: 55-летняя кондитер Татьяна Иванова и 22-летняя Ольга Черникова, выпускница ВГУ. Ещё 25 человек были ранены.Уголовное дело появилось в ту же ночь — о «ненадлежащем оказании услуг по перевозке пассажиров, повлекшем по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью либо смерть человека» (пункт «в» второй части статьи 238 УК РФ — до шести лет колонии). На следующий день, 13 августа, в центральном аппарате СКР заявили, что по поручению Александра Бастрыкина забирают его у воронежских следователей к себе, в Главное следственное управление.Собственно, на этом официальные комментарии закончились. В интернете и телеграм-каналах плелись кружева версий со ссылками на неназванные, однако ж «достоверные» источники. Лейтмотивом стали слухи о возможном теракте и вероятной причастности к нему украинской националистической группировки «М. К. У.» («Маньяки. Культ убийств» — организация признана террористической и запрещена в России).Следственный комитет России в ответ молчал. Начиная с 28 сентября 2021-го я лично направила туда шесть редакционных запросов. Каждый раз ответа добивалась с боем, отработанной тактикой: проходил месяц — ответа не было — запрос дублировался — ответа не было — на следующий день начинались звонки главе пресс-службы Светлане Петренко — она адресовала к рядовым сотрудникам — ещё через пару-тройку дней приходила шаблонная отписка о «тайне следствия».Последний запрос «МОЁ!» о взрыве в маршрутке ушёл в Следственный комитет 17 января этого года — на следующий день после того, как Верховный суд признал организацию «М. К...