Продолжение. Начало в номере от 22 апреляВ прошлом номере «МОЁ!» мы рассказали вам, дорогие читатели, о нашем выдающемся земляке — профессоре, театральном критике, общественном деятеле и легендарном конферансье Брониславе Табачникове. Мы побывали у него в гостях, где он поведал нам истории о том, как впервые вышел на сцену, какую роль в его жизни сыграли галстуки-бабочки, коих у Бронислава Яковлевича не меньше двадцати, и о том, как он помог пианисту с мировым именем Денису Мацуеву.Сегодня публикуем истории об уникальном военном трофее, который всю жизнь служит Брониславу Табачникову верой и правдой, и о личных встречах с Рихтером, Михалковым, Басилашвили.«Эрика» берёт четыре копии». Спроси у сегодняшних двадцатилетних, о чём это, — не поймут ведь. Я уж думала, «живых» «Эрик» сегодня и не осталось. Ан нет! Вот она: в центре Воронежа в конце апреля 2025 года отстукивает себе закорючками на молоточках, звенит кареткой, будит соседей давно забытой мелодией.В доме у Бронислава Табачникова пишущая машинка Erika — самый главный рабочий инструмент. Сотни статей, диссертации, книги — всё прошло через этот агрегат. Ей доверялось самое сокровенное, самое важное. У одной буковки чуть отскочил хвостик, другая едва уловимо едет вправо, третья слегка западает. Эти подробности — как отпечатки пальцев. По ним в самиздатовские времена вычисляли, на какой именно «Эрике» печатали запрещёнку. Это был вещдок. Могли и посадить за такое.Об истории своей «Эрики» журналистам «МОЁ!» рассказал Бронислав Табачников.— Сейчас заложим пару листочков и заделаем козу! — веселится профессор, демонстрируя нам, как работает на своём винтажном печатном устройстве.Для нас это почти аттракцион, для него — ежедневная работа. Он озорно отстукивает на камеру свой бойкий степ.Сначала профессор пишет текст от руки, потом барабанит его на «Эрике», а дальше передаёт отпечатанное своей помощнице. Та набирает уже обычно, на компьютере, как мы все.— Тройная работа получается? — охаю я.— У меня есть ноутбук, и я, к...