Об этой встрече Мария Семёновна почти 80 лет не рассказывала никому, кроме своих родных и близких.— Боялась, что не поверят, — говорит она. — А тут несколько месяцев назад посмотрела программу «Пусть говорят». Там говорили о судьбе Якова Джугашвили, сына Сталина. И столько там разных версий выдвигали о его смерти, что мне захотелось рассказать правду, которую я знаю…Немецкая пропагандистская листовка 1941 года о пленении Якова ДжугашвилиВпрочем, обо всём по порядку. 85-летняя Мария Звонарёва живёт в Воронеже с 1953 года. Родилась она 14 октября 1934 года в селе Донская Негачёвка (в то время Воронежская область, теперь Липецкая). Там же маленькой девочкой застала войну. Её село, расположенное в 35 км от Воронежа, фактически было на линии фронта. Немцы Донскую Негачёвку так и не взяли. Однако ожесточённые бои шли буквально в полутора километрах от села.— Как-то мы играли в прятки, — вспоминает Мария Семёновна. — Мне было лет 7 — 8, я спряталась в лопухах, и мне в глаз попала колючка от репейника. Глаз покраснел и распух. Мама повела меня в дом к своей тёте Ефимихе, она умела вытаскивать занозы. Приходим, а у неё в доме сидят двое военных. Один — сын Ефимихи и двоюродный брат мамы Иван Андреевич Черкасов. Он окончил военное училище, служил в армии, а теперь приехал в родное село повидать родителей. С ним был смуглый молодой мужчина с копной чёрных волос. Дядя Ваня что-то рассказывал, а его товарищ сидел молча и только головой кивал. Потом они собрались уходить и стали прощаться. Дядя Ваня, помню, погладил меня по голове, поцеловал и сказал: «Не болей и будь счастлива». Второй мужчина слова не произнёс. Когда они уехали, дедушка нам с мамой и говорит: «Знаете, кто приезжал с Иваном? Это сын Сталина Яшка». Мама всё удивлялась: «Да что же Сталину не жалко своего сына на фронт посылать?»Как оказалось, это была последняя встреча Ивана Черкасова с родителями. По словам Марии Семёновны, через несколько дней пришло известие, что он погиб, попав в засаду недалеко от родного сел...