— Александр Алексеевич, только что вышла ваша книга «Я верю». Она отличается от предыдущих тем, что вы сделали шаг от художественной литературы в сторону эссеистики. Почему?— Многие из тех, кто читал все мои книги, отмечают, что «Русский крест», «Святые грешники» и «Крымский мост» объединены не только некоторыми сквозными героями, но и общим идейным стержнем. В этих романах я выражаю свои философские и религиозные представления о мире. Однако все они написаны по-разному — с пониманием того, что ждут от этих произведений в том или ином случае читатели. Вот, скажем, первый в этом списке роман-эпопея «Русский крест». Мною как автором он сознательно сделан достаточно динамичным. И его философская составляющая выражена лишь в небольших вставках-притчах, предваряющих каждую главу.— А в чём тут замысел?— Всякий мастер управляет материалом — не просто излагает как Бог на душу положит. «Русский крест», по моим ощущениям, должен быть близок большому количеству людей. Так оно и получилось: 40 тысяч проданных экземпляров по нынешним временам очень немало. И мне хотелось, чтобы моя аудитория, уже видя эти короткие притчи, начинала понимать: автор и его текст не так просты, как кажется. За увлекательной сюжетной линией скрывается серьёзная философская подоплёка.Притчи вроде бы никак не связаны с основным текстом. Но это только на первый взгляд. Допустим, притча о кресте, который человек не может сбросить со своего плеча. Это же прямой посыл к историческому предназначению русского народа. Мы империя. И это наш крест. Поэтому именно мы должны его нести. Или, например, о Марии Магдалине и побивании камнями. Собрались фарисеи и стали спрашивать у Христа: что делать с этой блудницей? А он им: кто из вас безгрешен, пусть первый бросит в неё камень. И все разошлись. Почему я взял эту историю? Потому что здесь она привязана к сюжетной линии одной из главных героинь — Людмилы Крыловой. И суть её выражается словами: «Не судите, да не судимы будете».А история воскресшего Лазаря говорит о то...