В Русской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге вот уже несколько лет существует интересный проект: на цифровые носители переносятся газеты и журналы, выходившие в XVIII, XIX и ХХ веках. Старинная периодика, до последнего времени хранившаяся в музейных запасниках и не выдававшаяся посетителям библиотеки на руки (просто потому, что издание может рассыпаться от времени), теперь доступна широкому кругу читателей.

Часть воронежских изданий XIX и ХХ веков тоже оцифрована. Журналисты «МОЁ!» полистали несколько выпусков газеты «Дон» — одного из старейших местных СМИ. Поскольку впереди Пасха, решили посмотреть, о чём писали дореволюционные газеты в связи со Светлым праздником. Мы нашли очень интересные и неожиданные зарисовки быта наших земляков, многие из которых написаны с большим юмором и креативом. Предлагаем вам, любимые читатели, вместе полистать три выпуска старинной газеты и посмотреть, чем жили наши предки 110, 120 и 130 лет назад. Заметим также, что некоторые обороты речи вам могут показаться несколько неправильными с точки зрения современной грамматики. Но все цитаты мы приводим в том виде, в котором они содержатся в оригинальной заметке дореволюционного издания.

1892 год: «К вечеру визитёр похож на утопленника»

В 1892 году Пасха выпадала на 5 апреля. В подшивках газеты «Дон» мы обнаружили номер за 12 апреля того года. В нём очень душевный дневник горожанина о событиях пасхальной недели, а также нечто вроде журналистского отчёта о прошёдшем в Воронеже празднике Пасхи.

Начнём с дневника. Некий «тоскующий обыватель» записывал события Светлой седмицы со среды, 1 апреля (Дня смеха), по воскресенье, 5 апреля. Дневник называется «Розы и незабудки, букет 176». Приведём выдержки из него:

«1 апреля. Каждый молодец старается подложить свинью тому, на кого давно точит зубы. Говорят, что одному местному негоцианту была сегодня прислана брошюра «Средство от запоя». Мадам Попрыгунчикова получила, как говорят злые языки, издание «Руководство к гримированию», а почтенный Х — прекрасно препарированные оленьи рога из оружейного магазина Флейшер.

2 апреля. Началась ежегодная предпраздничная суета. В этом году отцам семейств приходится особенно плохо. Предстоит перемена старого фасона дамских шляп на новый. Целую неделю наши дамы и девицы рыскают по Дворянской, шныряя из магазина в магазин, отыскивая последние новости весенне-летнего сезона. Отыскали. Сегодня уже полгорода щеголяет в самых модных шляпках — все они жёлтого и палевого цвета; и цветы, и ленты, и банты — всё жёлтое. Мужья и отцы, уже три дня выгнанные из жёлтых комнат, сидят за столами с карандашами в руках, высчитывая, как бы пробалансировать до 20-го числа.

3 апреля. В магазинах толкотня. На базаре — вой хозяек и кухонное кудахтание. Вчера яйца стоили по четвертаку за десяток, сегодня цена два раза менялась и дошла до 35 копеек, а завтра (утешают торговцы) цена им будет уже полтинничек. Это очень мило: яйца дороже апельсинов стали.

4 апреля. Мои девицы меня просто с ума сведут. Целую неделю хныкали, вытягивали рубль за рублём, накупили целые вороха какой-то дряни. Обсуждают завтрашний костюм: какие чулки к лицу, сколько бантиков приколоть туда, сколько сюда. Идёт шушуканье: уговариваются, с кем можно христоситься, а кого обдать ледяным отказом.

5 апреля. В 10 часов проснулся весь город, и мостовые застонали под колёсами визитёров. Во всех домах зазвякали звонки. Традиционные вопросы: «Дома?» — «Пожалуйте». Пять мучительных минут глупейшего разговора, рюмка водки, кусок бабы или кулича, ломтик ветчины, редиска и торопливое прощание. К вечеру визитёр становится похож на утопленника».

Городское праздничное гулянье на Пасху 1892 года развернулось на Мясной (ныне — Советской) площади. Там установили балаганы, качели и карусели. Вот выдержки из репортажа с воронежского праздника: «С 10 часов утра и почти до позднего вечера со всех концов города стекается праздничная публика, главный контингент которой составляют мастеровые, кухарки, горничные, кучера и тому подобный люд. Воронежский мастеровой класс и вообще простая публика к светлой неделе приберегает лишнюю копейку и считает непременным долгом побывать на Мясной. В этом году было выстроено четыре балагана, и все они благодаря хорошей погоде имели хорошие сборы. А содержатели качель и карусель работали, как говорится, до седьмого пота. Балаганные клоуны с раннего утра до хрипоты расточали свои грошовые и пошлые остроты. А балаганный Петрушка не уступал своим соперникам и неистово горланил: «Туй-туй-рататуй!» и целый день вёл борьбу с толпой мальчишек, стоявших у балагана».

1902 год: «Праздник не в праздник»

В 1902 году Пасха приходилась на 27 апреля. Как сообщает газета «Дон», неделя перед великим праздником не задалась. В Воронеже шли дожди, так что, как отмечает издание, «праздник вышел не в праздник, особенно для дам, которым пришлось сидеть по домам». Дождь помешал владельцам балаганов и аттракционов собрать кассу. Как сообщает газета «Дон», арендаторы заранее сняли площадь «Старый бег» (на месте площади, образованной от ипподрома, сегодня располагается дом по пр-ту Революции, 6) у города за 1 800 рублей, но посетителей было мало. Народные театры давали спектакли в городских садах прямо под дождём. Не повезло и фотографам:

«Фотографы-любители, рассчитывавшие за пасхальную неделю снять Воронеж со всех сторон и концов, были в большом горе и сидели большей частью сложа руки. В магазинах не оказалось фотографических пластинок. Выяснилось, что накануне праздников один инженер сразу закупил 60 дюжин пластинок, посадив всех остальных любителей на мель. Инженер, говорят, изобрёл моментальный затвор и собрался, тоже пользуясь праздниками, его испытывать, справедливо рассчитывая, что напортит очень много. Зато любители, оставшиеся без пластинок, пришли в остервенение: «Это просто подлость! Это неблагородно так поступать! Зачем же вы продали всё в одни руки?» Ну а запасливые и экономные любители чувствовали себя господами положения: лазили на колокольни, рыскали по базару, щёлкали аппаратами под качелями и проявляли, проявляли, проявляли…»

1912 год: «Воронежцы устраивают пикники на кладбище»

Следующим мы открыли выпуск газеты «Дон» за 7 апреля 1912 года — именно на эту дату в тот год выпадала Пасха. Номер почти не праздничный: реклама, происшествия, новости из-за рубежа. К пасхальной тематике имеет отношение разве что фельетон анонимного автора (он пишет под псевдонимом Гомункулус), обличающего нравы воронежцев, устраивавших пикники прямо на кладбищах:

«Приходишь на кладбище, посмотришь кругом — веселье такое, что и в Ботаническом саду не всегда бывает. Скатерти прямо на земле ярко выделяются на зелёном ковре травы; вокруг них — компания. Хлопают пробки, винные и водочные батареи переливаются в желудки весёлой компании. Слышен смех. Весёлый, здоровый смех.

Люди пришли на кладбище, руководимые какой-то неясной, почти неощупываемой мыслью — помянуть, может быть, самых дорогих родственников. И поминки эти выливаются в форму самого настоящего пикника, с флиртом для одних и зелёным змием для других. Как-то странно. С одной стороны, кладбище — место тишины и упокоения, а с другой стороны — песня о Касьяне — мужике камаринском. С одной стороны — предупреждение: «Это место свято». С другой — дюжина протоколов за буйное поведение, а то и ещё хуже — за разврат».

Автор сообщает, что так было в предыдущие годы, а весной 1912 года на кладбище тихо. Вероятно, по причине плохой погоды («суетливо проходили фигура за фигурою, боролись с грязью, укрывались от холодного ветра»). И лишь «длинная шеренга нищих» сбивала, как пишет автор фельетона, с минорной ноты.

Про дегустацию куличей с рецептами в редакции читайте здесь.

Еще рецепты для пасхальной трапезы смотрите здесь.

Что такое волочебные обходы узнавайте здесь.