СПЕЦИАЛЬНЫЙ РЕПОРТАЖ

Когда мама перестала дышать, Саша сняла с себя платочек, постирала и, дождавшись, когда обсохнет, прикрыла им маме лицо. Саше было 11 лет, она была уже большая и понимала: мама умерла.

Мама Домна Антоновна сильно болела. Саша не знает чем, но мама никогда не работала — она всё время только болела и любила её и младшую сестрёнку Маню. У мамы с папой было ещё пять детей, но те перемёрли — остались только Саша с Маней.

О том, что умрёт, сама мама знала ещё вчера. Она недаром тогда подозвала к себе Сашу: «Пойдём, дочь, покажу тебе, как сажать помидоры». Этот урок Саша запомнила на всю жизнь.

* * *

«Оставайтесь с отцом», — это всё, что сказала мама Саше перед тем, как закрыть глаза.

Мама не знала: через пять недель после её смерти отца принесут с работы в поле в хату, положат на земляной пол. Несколько дней он будет лежать так — на голой земле, головой на Сашиных коленочках, и Саша будет гладить его по лицу и голове. Когда папа умрёт, Саша возьмёт Маньку, выйдет с ней на улицу и сядет подле хаты.

Манька глупая была — пяти лет только — и всё просила есть. А Саша была уже взрослая и понимала: есть им нечего, потому что их раскулачили и вымели всё — до последнего зёрнышка. И корову увели. Оставалось немножко ржи. Когда ещё были живы мать и отец, её рушили рушилкой и ели, но и рожь уже закончилась. Раскулачили же их за то, что отец — Василий Андреевич Федюнин — кроме работы на свёкле, выделывал на заказ овечьи шкуры. В хате от них стоял удушающий, нестерпимый, зловонный запах. Когда их раскулачивали, нашли материну шубу — в сундуке под опилками — и тоже унесли. Когда умирал отец, Саша очень о той шубе жалела: она бы её постелила папе, чтобы ему мягче умиралось…

Саше было уже 11 лет, и Саша понимала: они с Манькой теперь «чужие рты» и никому не нужные. Поэтому она просто сидела подле хаты, в которой лежал мёртвый отец, а Маня сидела рядом и хныкала от голода. Саша вспоминала маму. Как та, чтобы отправить её в первый класс, сняла с себя юбку и сшила из неё Саше обновку — юбочку и рубашонку.

* * *

Их спасла соседка бабка Поля. У той своих ртов росло двое, и, чтобы отрабатывать чужой прокорм, Саша, отучившаяся к тому времени три класса, не пошла в четвёртый, а пошла свекловичницей в колхоз. Платили мало. Если не выработаешь за день норму — не платили вовсе. Саша часто не вырабатывала: она была худая, и на её пальчиках не заживали мозоли.

Так прошли семь лет. А в феврале 1941-го, за три месяца до своего 18-летия, Сашка Федюнина уехала из родной деревни Борщёвские Пески Эртильского района во взрослую жизнь — на торфяники в город Калинин, ныне Тверь.

Пешком из Москвы домой под бомбёжками

— Мама, только не плакать! Тебе нельзя. Давай я тебя причешу. Как зачем? Чтоб красивая была.

Дочка Аня проводит гребешком по блондинистой стрижке и оправляет маме халат: кукла же — хоть на картинку!

К Александре Васильевне Федюниной и её дочери Анне Ивановне мы приехали 26 апреля — через 11 дней после того, как красотка блондинка справила 100-летний юбилей. Народу тогда в её домике было тьма. Александра Васильевна после всех этих хороводов простудилась и теперь кашляет. А в день нашего приезда с утра давление под 180. На столе — набитая лекарствами коробка.

— И чего меня затаскали-то…