Есть люди, даже мимолётная встреча с которыми обновляет душу и мысли. Ты понимаешь, что простое и главное счастье — жизнь. Просто здесь, сейчас, когда на твоих глазах вспухает от сока и прорывается первая почка на жасминовом кусте у подъезда.  Я заметила её — вызывающе налитую и нежную — именно в тот вечер, когда возвращалась от Геннадия Афанасьевича Белоусова.

Значит, скоро май.

Победа.

И господи, как хорошо.

«Меня при жизни собирались хоронить»

Вообще-то мы встречались с Геннадием Афанасьевичем, чтобы узнать о его родном брате Михаиле, без вести пропавшем в Великую Отечественную войну. А получилось, что за пару часов вместе пережили всю его жизнь. Эти люди уникальны. Мы их теряем. И надо успеть напитаться их воспоминаниями, каждое их слово есть те пресловутые скрепы. Сцепка слезами и кровью. Потрясает каждую клеточку.

Делюсь счастьем: слушайте.

— Наша семья из Курской области — села Петропавловка Медвенского района. У меня трое старших братьев: Иван 1922 года, Михаил 1924-го, Николай 1927-го — и сестра Шурочка 1931-го. А я, как мне потом говорили, внеплановый (расплывается улыбкой. — Авт.): родился 27 октября 1941-го. Так я встретил войну.

Фото Александра ЗИНЧЕНКО.

Он родился, а в эту секунду — тысячи — умирали.

От взрыва фугаса. От гранатомёта. В голодном бреду.

Слушайте…

— Саму войну, конечно, не помню. Уже позже узнавал из рассказов мамы Евдокии Никитичны, братьев и сестры. Наше село бои обошли стороной. Но все мои братья были на фронте. Вот Ваня… Как началась война, ждал повестку. Ждал — не дождался. Пошёл в райцентр, Медвенку, а там всё закрыто. Отцу было 39 лет, работал замдиректора машинно-тракторной станции по политической части — от этой станции жизнь колхозов 15 зависела! И он сказал Ване: «Я уже пожил, а тебе, сынок, надо уезжать…» Представляете, в 39-то лет? Тогда так было: 39 лет —  уже «пожил». И на первой попавшейся лошадёнке Иван погнал до станции Касторная, оттуда на поезде в Воронеж, в Первомайский сад, откуда уходили ребята воевать. Сначала пехота, бои под Москвой. Два ранения, госпиталь. Первый раз правую руку, потом левую ему прострелило. А после лечения — в Омское танковое училище. Шесть месяцев поучился — и вперёд. Всю войну прошёл командиром танка. Демобилизовался в 46-м, под Прагой.